Если человек любит животных то он. Ваш характер по питомцу: собак любят смелые, котов – умные. Кто не любит животных

Они популярнее поп-звёзд и политиков. Их фото набирают миллионы лайков в Сети. Они рядом с нами всю жизнь. Животные. Почему мы так сильно их любим? Оказывается, учёные нашли ответы даже на этот непростой вопрос.

Теория подражания

«Результаты подражания доставляют нам удовольствие», - писал Аристотель в трактате «Поэтика». Согласно его теории, в любом явлении нас привлекает прежде всего что-либо знакомое, узнаваемое, сходное собственному «я».

Не зря самые сильные эмоции вызывает фауна, поступки которой аналогичны нашим. Ужимки мартышки у зеркала; морские выдры, во сне держащие друг друга, чтобы не унесло течением; львица, отчаянно защищающая детёнышей. В бесчисленных сказках и мультиках зверята говорят на человеческом языке, носят одежду, преодолевают такие же социальные проблемы. В цирке четвероногих научат прежде всего копировать те ли иные действия homo sapiens: ходить на задних лапах, считать, ездить на велосипеде. Получается, в братьях меньших мы находим и любим собственное отражение.

Сублимация

Данная гипотеза отчасти противоречит предыдущей. Благодаря животным человек восполняет то, чем не располагает в реальной жизни. А не хватает нам - одиноким жителям мегаполисов - прежде всего связей с природой, искренней любви и надёжных друзей. Домашние питомцы (то есть живущие в доме на правах члена семьи, а не выполняющие какую-либо утилитарную функцию, наподобие тяглового или мясо-молочного скота) - феномен именно современной городской культуры. Напротив, крестьянин, как правило, смотрит на обитателей хлева сугубо утилитарно, как на источник ресурсов - дойную корову, курицу-несушку.

А теперь подумайте, много ли в современном высокоурбанизованном обществе таких примеров любви и верности, как японский акита-ину Хатико, девять лет на одном и том же месте ждавший возвращения умершего хозяина? Или может ли представитель нынешнего «офисного планктона» ощутить свою значимость иначе, как даруя пищу и радость полностью зависящему от него коту или псу?

Таким образом, любовь к животным - это сублимация (проявление) наших собственных комплексов и нереализованных амбиций. Например, многие очевидцы указывали, что члены полярных экспедиций, суровые и отнюдь не сентиментальные мужчины, с подлинной нежностью относились к собакам из своего арктического лагеря, получая таким образом необходимую в тяжёлых условиях Севера эмоциональную разрядку.

Рудименты анималистических верований

«Племена разделены на тотемные кланы, на каждом из которых лежит ответственность за размножение своего тотема с помощью магических обрядов. Большинство тотемов - это употребляемые в пищу животные и растения». Джеймс Фрезер. «Золотая ветвь».

У первобытных людей каждый род возводил своё происхождение к тому или иному животному (причём не в символическом, а в буквальным смысле). На собственный тотем нельзя было охотиться; астральный зверь-первопредок мог помочь в беде. Отголоски анимализма остались и в христианстве - например, библейский Святой Дух являлся в виде голубя.

Так что обожание питомцев, у некоторых перерастающее в слепое поклонение, можно считать рудиментом древних культов природы, сохраняющихся в нашем обществе вместе со многими другими языческими поверьями. «Хозяин кормит меня потому, что я - бог», как говорится в известном анекдоте про кошек.

Собственно, животные, словно вестники божества, могут предупреждать о жизни или смерти и в век точных наук. В начале XX века первые подводники, бывало, брали на борт клетку с белыми мышами: если те плохо себя чувствовали, значит, воздух на субмарине сильно загрязнён и скоро станет не пригодным и для экипажа. Да и в наши дни моряки заводят судового кота и кормят его лучшими кусками именно как одушевлённого талисмана, призванного отвести напасти.

Архетип коллективного бессознательного

Карл Густав Юнг полагал, что наша психика во многом определяется коллективным бессознательным - обобщённым результатом многовекового культурно-исторического опыта человечества в целом.

Из этой теории следует, что каждый индивидуум в своей жизни на символическом уровне неосознанно повторяет развитие всей цивилизации. Важнейшим этапом становления которой стало приручение животных. Поэтому, заводя четвероногое или пернатое, мы на самом деле воспроизводим важнейший исторический опыт из прапамяти человечества.

Притягательный образ

Продолжая идеи Юнга, структурной составляющей коллективного бессознательного выступает архетип. А одним из наиболее сильных визуальных образов, вызывающих положительный отклик у любого нормального человека, является образ ребёнка, младенца, при взгляде на которого подсознательно срабатывает материнский или отцовский инстинкт.

Теперь вспомним звёзд интернета - кошек, енотов, коал, медведей… Что их объединяет? Правильно, пропорции тела, напоминающие дитя человеческое: крупная округлая голова с большими глазами, короткие толстые ножки, небольшие пальцы… Теперь понимаете, почему картинки со щенятами набирают гораздо больше лайков, чем фото белых акул?

Токсоплазмоз?

Тень хозяина

И всё-таки: почему мы любим собак и кошек? Этим вопросом всерьёз заняты учёные. Так, совместное исследование фелинологов из Токийского университета и Университета Южной Флориды показало, что взрослые коты безошибочно отличают тембр хозяина от голоса других людей, даже если источники звуков находятся вне поля зрения.

Специалисты из Университета Вашингтона в Сент-Луисе секвестировали геномы одной из древнейших пород кошек - абиссинской, сравнив её ДНК с другими млекопитающими - как дикими, так и домашними. В итоге было выявлено повышенное количество генов, отвечающих за нервные клетки, регулирующие смирность и послушность кошастых.

Зоопсихологи из Калифорнийского университета в Сан-Диего провели эксперимент: владельцы псов в присутствии питомцев демонстративно ласкали плюшевые игрушки в виде собак - и четвероногие испытывали самую настоящую ревность, всячески пытаясь вернуть внимание хозяев.

Так что, возможно, одна из причин трепетного отношения к животным - их способность переживать такие же сложные и противоречивые чувства, какие испытываем и мы. А искренняя привязанность к бессловесным братьям - одна из немногих радостей, доступных каждому.

«Спасём животных!»
«Маленькой собачке нужен дом!»
«Не будьте равнодушны к страданиям братьев наших меньших!»

Подобные призывы можно сотнями увидеть в социальных сетях, в объявлениях на столбах, в газетах, и даже в субтитрах к телепередачам. Людей, обеспокоенных судьбами животных, становится всё больше. Чаще и чаще в сводке новостей появляются рубрики о пожилых людях, которые содержат в своих тесных квартирах десятки кошек. Растёт количество приютов для собак и других питомцев. Никого уже не удивляют и волонтёрские отряды, отправляющиеся каждую осень на побережье океанов для спасения дельфинов, выбросившихся из воды. Благотворительные фонды в пользу исчезающих пород зверей растут с каждым днём. Уровень культуры и ценность не только человеческой жизни, но и жизни животных, стремительно возрастает.

Анализируя всё это, мы полагаем, что мир становится светлее и добрее. Но так ли это на самом деле? Снижается ли уровень неприязни между людьми с увеличением любви и внимания к зверькам? Ведь каждый из нас обычно думает: «он так любит всякую живность, наверняка, и к людям так же добр». Но отличаются ли ярые защитники братьев наших меньших доброжелательным отношением к людям?

Оказывается, далеко не всегда. Отсутствие терпимости к людям и хоть толики любви к ним у любителей четвероногих можно проследить и в репортажах новостей, и в жалобах на всевозможных форумах.

Так, люди, живущие по соседству с кошатницами, отмечают их враждебность и высокую степень неприязни к другим людям. Нередко они жалуются на угрозы, поступающие со стороны своих соседей-животнолюбов.

Очень красочно отражен образ таких людей в героине «Сумасшедшая кошатница» сериала «Симпсоны». Этот персонаж представляет собой женщину, которая окружила себя кошками и ими же защищается от людей, бросая в них маленьких котят.
Куда же девается то тепло, тот трепет и любовь, которую эти люди проявляют по отношению к животным, когда им приходится взаимодействовать с другими людьми?

Своё враждебное отношение к окружающим защитники братьев наших меньших объясняют тем, что они коварные, жестокие, алчные. В животных такого нет. Они не предадут, не убьют ради наживы, в них нет той мелочности, желчи и ненависти, которая присуща людям. Но действительно ли в этом заключается причина столь нежного отношения к зверькам и нелюбви к людям? Нет! Это рационализации, которые ищут люди для оправдания своего поведения. Истинная же причина заключается в недостаточной развитости зрительного вектора.

Загадки нашего зрения

Как только человек начал ощущать ближнего, у него появилось одно желание – съесть его! Он ощутил неприязнь к ближнему, ведь каждый человек несёт в себе опасность для другого. Но вместе с неприязнью появилось и ощущение полной зависимости друг от друга. Люди не могли и не могут до сих пор жить поодиночке. Мы зависимы друг от друга, мы нужны друг другу. Но чувство неприязни от ощущения зависимости не снижается. И тогда появилась необходимость в силе, противодействующей неприязни, – любви. И этой силой был наделён один вектор – зрительный.

До сих пор только люди со зрительным вектором умеют любить так неистово и жертвенно, как об этом поётся в песнях и говорится в стихах, остальные способны лишь создавать эмоциональные связи на этой базе.

Когда мы любим не тех, кого должны

Существуют четыре уровня развития зрительного вектора, впрочем, как и всех остальных векторов: неживой, растительный, животный и человек. На уровне «человек» зрительный вектор способен к безграничной любви ко всему человечеству – к высшей степени гуманизма. В то же время он может создавать прочные эмоциональные связи и с отдельными людьми, и со зверьми. Но эти эмоции не могут наполнить зрительный вектор на уровне «человек», наибольшее удовлетворение ему приносит связь с другими людьми.

Если же зрительный вектор находится на животном уровне, то он не способен к любви ко всему человечеству, а лишь к отдельным людям, а также к живности, растениям и неживой природе – к искусству, например.Ну а если зрительный вектор находится на растительном уровне, то человек способен испытывать любовь только по отношению к четвероногим, не будучи в состоянии полюбить человека, и, уж тем более, всё человечество.

Но этого не достаточно для того, чтобы реализовать зрительный вектор в полной мере и получить максимальное наслаждение от жизни. Именно поэтому таким людям необходим не один питомец, а сразу много, для того, чтобы с каждым из них создать эмоциональную связь и, наполнив свой вектор, получать наслаждение от жизни.

Они не могут полюбить человека, редко создают семьи, остаются одинокими. Это подтверждается и жизненными примерами – люди, создающие питомники или содержащие в своих квартирах десятки питомцев, как правило, не имеют своих семей, любимого человека и детей. Безграничная любовь к домашним любимцам может появиться и в случае потери близкого человека, из-за резкого обрыва эмоциональной связи с ним. Тогда предпринимается временная попытка восполнить нехватки в зрительном векторе, создавая более мелкие и множественные эмоциональные связи.

Если же люди с неразвитым зрительным вектором и вовсе не создадут эмоциональную связь, не будут дарить своим любимцам любовь, не будут сопереживать им, сострадать их боли, то они останутся в страхе и тяжелых фобиях. Окружая себя животными, они защищаются от страхов, но приносят ли они пользу человечеству?

Все ли животнолюбы не способны полюбить людей?

Конечно, можно привести множество примеров людей, трепетно заботящихся о своих собаках, или кошках, но в то же время не забывающих о людях. У них есть дети и полноценные семьи, а значит, они способны любить как животных, так и людей. И это вовсе не противоречит всему вышенаписанному, это лишь значит, что вектор находится на уровне выше неживого.
Любой более высокий уровень включает в себя способности уровней, находящихся ниже него. Но если человеку со зрительным вектором в развитом состоянии приходится делать выбор между спасением другого человека и кошки, к примеру, он отдаст предпочтение первому.
Люди же с недостаточно развитым зрительным вектором готовы расплакаться при виде бездомного щенка, но они не испытывают ни капли сострадания к ребёнку в инвалидном кресле.

Роль зрительного вектора заключается в снижении неприязни через любовь, в создании культуры и вторичных ограничений на первичные позывы, в том числе и на убийства. Только благодаря зрительному вектору мы до сих пор существуем в коллективе, без его влияния люди не могли бы контролировать свою неприязнь по отношению друг к другу.

Своей эмоциональностью, умением сострадать, сочувствовать и любить люди со зрительным вектором должны снижать неприязнь в обществе. Делать его по-настоящему добрее и терпимее. И с этой ролью хорошо справляется развитый зрительный вектор. Развитые зрительники – это волонтёры, отправляющиеся в африканские страны для спасения детей от тяжелых заболеваний. Они же завсегдатаи домов престарелых, детских домов, домов инвалидов.

Своей чувственностью и умением сострадать они вселяют надежду в сердца больных людей и стариков. Они же создают невероятной доброты художественные фильмы, которые прививают людям культурные ценности. Они пишут книги и стихи, поют песни о любви и самых светлых чувствах. Подобной деятельностью они помогают не только отдельным людям, даря им свою заботу и внимание, но и человечеству в целом, снижая уровень враждебности в обществе.

Но оставаясь на низком уровне развития неживом или растительном, они не способны в полной мере выполнить свою видовую роль. Они не способны на любовь к человеку и довольствуются любовью к животным, которая даёт им лишь освобождение от страхов.

Почему зрительный вектор не развивается?

Наши вектора развиваются до пубертата, после окончания этого периода человек не может их развить, ему остаётся лишь реализовать себя. Для развития каждого вектора нужны определённые условия. Зрительный вектор развивается, создавая эмоциональные связи, учась любить и сострадать.

Если ребёнок со зрительным вектором не создаёт эмоциональной связи с родителями или с людьми, которые занимаются его воспитанием, он начинает создавать эти связи со своими игрушками - плюшевыми мишками, зайчиками, куклами. Он видит в них живых существ, разговаривает с ними, восполняя отсутствие связи с близкими людьми.

Помочь же развить ребёнку его зрительный вектор можно, научив его состраданию:
«Смотри, ты куколку уронила, ей больно, давай её пожалеем»
«Видишь собачку бездомную? – она голодная, давай её покормим»
«Вот ребёнок ножку себе сломал, сейчас она у него болит, мне его жалко, а тебе?»

Но, если ребёнок вплоть до пубертата не получит должного внимания от окружающих людей, если он не научится состраданию и не сможет создать эмоциональную связь именно с людьми, то, перейдя за пубертат, он так никогда не будет способен этого делать. И в этом случае у него останется лишь два пути: на всю жизнь остаться в страхе и мучиться фобиями и паническими атаками, или окружить себя животными, так никогда и не полюбив человека.

Написано по материалам тренинга по Системно-векторной психологии Юрия Бурлана

Алена Николаева, маркетолог

• Потребность быть любимыми нередко заставляет нас приписывать животным способность к безусловной любви.
• Удовольствие и положительные эмоции, которые мы испытываем от общения с ними, заставляют нас видеть в них собственные, человеческие черты.
• Если выстраивать отношения с другими сложно, некоторые предпочитают идеализированный образ «хороших» животных общению с «плохими» людьми.

Лялька носит клетчатую юбочку и умеет давать лапу. Ее хозяйка Елена очень ею гордится. Лялька не щенок и не котенок, а игуана. Казалось бы, что трогательного можно найти в гигантской ящерице? Но мы можем принять в качестве домашнего питомца любое пернатое, мохнатое или чешуйчатое создание – стоит только поверить в возможность взаимной любви между нами. 70% владельцев домашних животных говорят о том, что порой позволяют любимцу спать в одной кровати с ними, две трети дарят подарки на Новый год*. Кажется, нас притягивает к ним мечта о безусловной любви. Психолог Хел Херцог (Hal Herzog) уверен, что эта идея сильно переоценивается: если бы животные действительно были так щедры на безусловную любовь, домашних любимцев держали бы у себя абсолютно все. А это не так. Кроме того, 15% взрослых говорят о том, что не любят своих питомцев**. «Должен признаться, – пишет психолог, что идея безусловной любви нравилась мне больше, когда у нас с женой была собака. Сейчас мы держим кошку. Тилли любит меня, когда я готовлю ей еду или даю вздремнуть, когда она хочет, чтобы я почесал ей брюшко... Но большую часть времени я для нее не более чем тот парень, который открывает окно, когда кошке хочется прогуляться».

Мы воспринимаем их как детей

Нет точных данных о том, когда впервые возникла привязанность человека к животным. Антропологи считают, что это произошло 35–40 тысяч лет назад и было связано с появлением у древнего человека способности распознавать мысли и чувства других людей***. Пещерные рисунки подтверждают, что примерно в это время наши предки были способны думать о животном как о человеке, как о верном друге, но особая любовь принадлежала прежде всего большеглазым, пушистым малышам животных. Почему и нам они кажутся такими трогательными? По мнению этолога, основателя науки о поведении животных, Нобелевского лауреата Конрада Лоренца, наше умиление запрограммировано генетически: звериные детеныши напоминают нам наших, человеческих. И мы лепечем, как с младенцем: «Кто у нас такой маленький, такой хорошенький?» «Согласно одной из теорий, – уточняет Хел Херцог, – любовь к животным возникает вследствие ошибочного срабатывания материнского инстинкта». Зоопсихолог Елена Федорович поясняет: «Нас притягивает к питомцам не только их трогательный вид, но и детское (инфантильное) поведение. Возникает привязанность к животным как к младенцам, которые зависят от нас, нуждаются в заботе и помощи. Благодаря им мы чувствуем себя нужными». Интересно, что и селекция домашних животных (особенно собак и кошек) следует этой «детской» схеме: все больше новых пород – это животные с большой головой, маленьким тельцем, приплюснутым носиком, выпуклым лбом, большими глазами****.

Кто не любит животных?

Маленький ребенок может безо всякой жалости оторвать мухе крылышки, чтобы посмотреть, будет ли она после этого летать. По мнению , для детей естественно стремление удовлетворять свои импульсы любым способом. И лишь с годами, благодаря воспитанию в семье, они начинают воспринимать домашнего питомца как друга. При опросе трехсот 13-летних детей 90% из них ответили, что животные способны на безусловную любовь*. И лишь 10% сказали, что им не нравится идея завести дома кошку, собаку или хомячка. Безразличие к животным само по себе не проблема, но если ребенок получает удовольствие, заставляя их страдать, то велика вероятность, что у него есть склонность к девиантному поведению. Так, среди убийц, обвиненных в преступлениях на сексуальной почве, 46% в детстве или в подростковом возрасте жестоко обращались с животными.

Галина Северская

Трудно однозначно объяснить смысл нашей привязанности с точки зрения эволюции: вряд ли любовь к своему питомцу помогала нашим предкам передавать свои гены, давала им репродуктивное преимущество. И приручали они животных не только из меркантильных соображений – помощи на охоте и пропитания. В первую очередь ими руководила попытка побороть первобытный ужас быть загрызенными, разодранными в клочья, съеденными. А если не удавалось приручить львов, пантер, леопардов и тигров, то они одомашнивали простую кошку и чувствовали себя победителями дикой природы. Сегодня мы бы сказали, что благодаря приручению животных их самооценка становилась значительно выше. «Мне очень приятно представление о кошке как о символе льва, как о миниатюрной копии царя зверей», – писал Конрад Лоренц в своей знаменитой книге «Человек заводит друга».

Но только в XX веке собаки и кошки превратились в по-настоящему домашних питомцев, были допущены в детские комнаты и спальни хозяев, а главное – их стали брать на руки, то есть возник тактильный контакт, от которого и мы, и они получаем удовольствие. Именно это окончательно сблизило человека и домашних питомцев. «Возникло явление антропоморфизма, – констатирует Елена Федорович. – Люди стали приписывать животным собственные ценности, мотивы, черты поведения и способности. Например, спонтанно называемые качества собак – это преданность, привязанность, смышленость, ум, благоразумие, уважение и признательность, разумность, чувство ответственности, благодарность». Кстати, собаки и кошки прекрасно умеют инициировать контакт с нами при помощи взгляда. Зоопсихологи заметили, что хозяева более удовлетворены той собакой, которая чаще смотрит на них*****.

Количество положительных эмоций от общения с животным так велико, что мы начинаем лучше себя чувствовать. Ученые из Университета Азуба (Япония) выяснили, что даже простая игра с четвероногими друзьями стимулирует выработку в нашем организме окситоцина – гормона доверия, нежности, привязанности. Окситоцин помогает побороть стресс и депрессию, рождает позитивные эмоции и укрепляет веру в людей. Мы думаем: «Наконец-то я дома!», когда на пороге нас встречает наша собака, виляет хвостом, радостно лает, преданно смотрит в глаза и порывается, встав на задние лапы, лизнуть нас прямо в нос.

Наши отношения с питомцем психологически гораздо легче и проще отношений между людьми. Во многом оттого, что нет вербального контакта – нет лишних слов, объяснений и выяснений, кто прав. Поэтому порой о своих волнениях, проблемах и бедах нам легче рассказать собаке, кошке или попугаю. «Их бессловесное участие невольно воспринимается нами как поддержка, – говорит Елена Федорович. – В конце концов, не важно, что это означает на языке животного. Просто нам от природы свойственна аффиляция – потребность создавать теплые, близкие, значимые отношения и между собой, и с представителями животного мира».

Они способны нас объединять

ДАЖЕ ПРОСТАЯ ИГРА С ДОМАШНИМ ПИТОМЦЕМ СТИМУЛИРУЕТ У НАС ВЫРАБОТКУ ОКСИТОЦИНА – ГОРМОНА ПРИВЯЗАННОСТИ, ДОВЕРИЯ, НЕЖНОСТИ.

«В детстве у меня не было собаки, хотя я очень просил родителей мне ее купить, – вспоминает 47-летний Дмитрий. – Зато у соседей по даче был пес, лайка – большой, мохнатый, сильный, надрессированный хозяином на серьезную охоту. С детьми он общался как с игрушками. Завалит на траву и играет моей головой, как мячом. Родителям, конечно, не нравились такие забавы, но мы – все соседские дети – обожали этого пса именно за его покровительственное к нам отношение, брутальность, силу и красоту. Теперь мне кажется, что так мы пытались компенсировать отсутствие рядом с нами вечно занятых взрослых». Домашние питомцы – прирожденные посредники. «Они поддерживают эмоциональное равновесие в семье, снижают напряжение в отношениях супружеской пары, помогают подростку отделиться от родителей, – анализирует ситуацию семейный психотерапевт Анна Варга. – И иногда также могут «замещать» члена семьи: умершего или покинувшего семью в результате взросления или развода».

Очарование дамы с горностаем

Меняется ли отношение к человеку, если рядом с ним или у него на руках животное? По заданию психологов Калифорнийского университета в Дэвисе (США) три девушки ездили в городском транспорте. Одна появлялась в автобусе то с кроликом, то с черепашкой. Вторая пускала мыльные пузыри, а третья смотрела портативный телевизор. К девушке, у которой в руках были животные, мужчины подходили гораздо чаще и разговаривали с ней значительно дольше. «Они бессознательно воспринимали ее как заботливую, сердечную и внимательную, а значит – хорошую подругу, – комментирует психолог Сюзан Хант (Susan Hunt). – Кроме того, четвероногий питомец был отличным поводом завязать разговор*.

* Cerveau et Psycho, 2008, vol. 25.

«Общаясь с животными, мы непроизвольно становимся более внимательными к другим людям, – замечает Хел Херцог. – Они чаще всего живут в семьях, имеющих детей школьного возраста (и действительно учат их быть добрее и ответственнее). Реже – у людей одиноких, но именно они привязаны к животным больше всех остальных». В некоторые периоды жизни общение с домашним животным может вполне удовлетворять нашу потребность в общении. Во время ссоры или в период депрессии, когда мы особенно ранимы, мы можем предпочитать компанию домашнего питомца общению с людьми. Ведь наедине с Рексом или Муркой нам не надо заботиться о том, как мы выглядим в их глазах, не надо делать над собой усилия, чтобы скрывать свое состояние.

Бессознательное подпитывает наше влечение к одним животным и отчуждение от других. Так, большинство девочек-подростков испытывают нежную привязанность к лошадям. «Такая привязанность у них встречается в три раза чаще, чем у мальчиков, – констатирует зоолог Десмонд Моррис (Desmond Morris)*****. – Лошади являются символическим воплощением мужского начала и, возможно, этим привлекают взрослеющих девочек».

Фокусы вытеснения

Животных сегодня все чаще наделяют всеми возможными достоинствами: они искренни и неспособны лгать, они невинны и добры по своей природе. И конечно, их противопоставляют людям. «На самом деле зачастую мизантроп – это разочарованный гуманист, – размышляет психоаналитик Жерар Морель (Gerard Morel). – Тот, кто в обиде на людей за то, что они не оправдали его надежд. Оказались недостаточно надежными, верными, понимающими… Одним словом, недостаточно человечными. А повышенная чувствительность к животным может компенсировать неспособность дать волю своим чувствам в общении с людьми». Если кого-то из нас больше трогает выпавший из гнезда птенец, чем старик, которому стало плохо на улице, – дело не в безразличии. Наоборот. «Птенец сразу пробуждает у нас желание прийти на помощь, – утверждает психоаналитик. – А вид человека в беде нас пугает. Мы оказываемся лицом к лицу с собственным страхом смерти. Поэтому мы отворачиваемся».

Почему-то никто до сих пор не основал общественного движения в защиту пауков, комаров и мышей-полевок. Мало кого, кроме рыбаков и экологов, заботит судьба минтая. Нас скорее трогают животные, которые вызывают эстетическое восхищение. Мы любуемся крупными хищниками, их красотой и силой – и наши теплые чувства усиливаются, когда мы узнаем, что они под угрозой истребления. Самка кита с китятами, рассекающая волны океана, представляется нам еще более величественной и трогательной оттого, что может стать добычей китобоя. Когда мы видим, как белый медведь мечется по леднику, который тает по вине людей, мы забываем о том, что он мог бы покалечить нас одним ударом своей когтистой лапы. По телевизору мы видим самые красивые, специально подобранные кадры из жизни животных. Но как мы можем после этого есть на горячее мясо большеглазых телят, кудрявых ягнят, пушистых цыплят? «Вытеснение – психическая реакция, которая позволяет нам выбрасывать в бессознательное слишком тревожные для нас образы, – продолжает психоаналитик. – Она так хорошо защищает нас от чувства вины, что за обедом мы совершенно забываем о том, что поедаем мясо живого существа. И это обстоятельство не мешает росту в обществе мизантропических настроений – животные лучше человека».

Очевидно, что мы не лучше и не хуже. И в течение тысячелетий прекрасно уживаемся, взаимно влияя друг на друга. Так что все более жизненным выглядит анекдот про шимпанзе, участников научного эксперимента, один из которых говорит другому: «Какие обучаемые эти люди! Вот сейчас я нажму на кнопку, и этот парень в белом халате принесет мне банан».

* Journal of Business Research, 2008, vol. 61.

** Anthrozoos, 1998, vol. 11.

*** M. Tomasello «Origins of Human Communication». MIT Press, 2008.

**** А. Варга, Е. Федорович «О психологической роли домашних питомцев в семье», Вестник Московского государственного областного университета, 2009, № 3, т. 1.

***** «Мужчина и женщина», DVD, BBC, «Союз Видео», 2004.

* S. Ciccotti, N. Gueguen «Pourguoi les gens ont-ils meme tete gue leur chien?». Dunod, 2010.

Об этом

• «Человек находит друга» Конрад Лоренц Мы говорим «собачья преданность» – но не все собаки преданны одинаково. Одни ведут свой род от шакала, а другие – от волка, и к ним нужен разный подход. Выдающийся зоопсихолог и блестящий беллетрист Конрад Лоренц показывает, какими сложными, интересными и глубокими могут быть отношения собаки и человека (Захаров, 2001).
• «Радость, гадость и обед. Вся правда о наших отношениях с животными» Хел Херцог У профессора психологии Хела Херцога потрясающее чувство юмора, огромная эрудиция и особая сфера научных интересов – он исследует, «почему люди приносят домой кошек, птичек, черепах и даже птиц и обращаются с ними как с членами семьи». Есть несколько версий… (Карьера Пресс, 2011).

Человечество живет вместе с домашними животными уже больше двадцати тысяч лет. И на протяжении всего этого периода коэволюция наших видов работала таким образом, чтобы человек и одомашненные животные легко друг с другом сходились и заботились друг о друге.

Ученые много говорят о том, что наши гормональные механизмы взаимодействия с домашними животными сходны с механизмами взаимодействия с детьми. В этой , например, можно почитать о том, что при взгляде глаза в глаза между хозяином и собакой, в их организмах происходит примерно тот же процесс, что и при обмене взглядами между матерью и ребенком.

Если от гормональной системы двигаться в сторону высшей нервной деятельности, то стоит упомянуть о реализации подсознательных стремлений через общение с животными. Тут разнообразие пород позволяет реализовать самые разные потребности: стремление к близости, родительские инстинкты, необходимость в ощущении силы и безопасности, тяга к контролю.
На животных легко проецировать практически любые отношения. Можно проецировать на них собственный образ (собаки по-настоящему радуются жизни, им можно, а я серьезный человек), образ друга (все сволочи, только Барсик верный дома ждет), партнера, ребенка - все отлично ляжет.
Пожалуйста, обратите внимание, что даже если человек канализирует свои стремления к близости или родительству через животное, это совершенно не значит, что он способен, заинтересован и что хоть каким-то образом "более правильно" было бы, если бы он прямо сейчас завел партнера или ребенка вместо кота.

Еще один фактор, это детский импринт. Часто собака или кошка может быть действительно единственным поддерживающим существом в жизни ребенка, ассоциироваться со счастливыми днями детства. Или, наоборот, собака может быть несбывшейся детской мечтой, которую хочется догнать во взрослом возрасте.

И даже если все не окрашено именно такими яркими красками, люди, которые выросли в благополучных семьях с любимыми животными, часто склонны заводить животных и дальше, и воспринимать жизнь с животным как значимую часть благополучия. У них уже есть сформированные привычки по уходу за зверями, они умеют и даже любят преодолевать связанные с ними сложностями (или для них просто это неважно).
И при этом у них есть масса приятных привычек, связанных с животными, которые совершенно неясно зачем заменять на какие-то другие: кормление, гуляние, игры, совместный сон.

Слово - специалисту

“Все в природе так сотворено, что существует тесная взаимосвязь, полная гармония человека со всем животным миром. Никто не лишний. Стоит кого-то исключить из природы, как возникает дисбаланс, появляются изъяны в едином целом. Человек как высшее существо обязан сохранять, оберегать животных, кормить и поить их. Таковы требования к людям, которым дано наслаждаться всем окружающим миром, в том числе живущими с ними или неподалеку от них живыми существами. Они должны выполнять свои обязанности по отношению к ним. Откуда же берутся люди, не только не любящие животных, а жестоко обращающиеся с ними, избивающие и убивающие их?

У человека с рождения заложен рефлекс доброго отношения к животным, птицам, другим позвоночным. Однако в процессе жизни неправильное, порой злобное, жестокое отношение родителей к животным и, прежде всего к брошенным, ставшим бездомными формирует у их детей такое же отношение. Сначала это проявляется как подражание взрослым и подросткам, потом это поведение все больше закрепляется, приобретает патологические формы асоциального, агрессивного, психопатического характера.

Наблюдения за психически больными детьми показывают, что все начинается будто с невинного, незначительного: подумаешь, дождевого червя стекляшкой порезал на части, бабочке крылья оторвал. Потом из рогатки воробья или голубя подбил, выбил глаз у кошки, бросил в мусоропровод котят или щенят. Дети подражают взрослым, на их глазах те топят котят, щенков, калечат их, выбрасывают на улицу. Если вечером кто-то, пожалев замерзающее животное, занес его в подъезд, то к утру оно исчезнет навсегда - его выбросят или убьют. Исключения, к сожалению, редки.

Специальные исследования показали, что 90 % уголовников в детстве и подростковом возрасте проявляли изощренный садизм в отношении животных, были живодерами. Однако не только дети с дефектами воспитания и девиантным (обусловленным отклонениями в развитии) поведением, но и некоторые взрослые жестоко издеваются над животными, испытывая при этом наслаждение.

Таким образом, основными субъектами (я даже не называю их людьми, потому что они лишены истинного человеческого содержания), проявляющими жестокость к животным, являются психопаты - субъекты с асоциальными чертами характера, агрессивными, разрушительными тенденциями. Они особенно опасны, когда у них наступает декомпенсация их психопатического состояния. Несмотря на психические отклонения, они вполне вменяемы и должны нести ответственность за преступления в соответствии со статьями Гражданского и Уголовного кодексов.

Некоторые психически здоровые люди индифферентно относятся к животным - не любят их, но и не проявляют жестокости по отношению к ним. Третью категорию составляют те, кто не любит животных и не терпит тех людей, которые их любят. Люди, наделенные способностью искренне, по-человечески сопереживать (« и нам сочувствие дается, как нам дается благодать», помните?), бескорыстно любить животных, вызывают у них ненависть. К сожалению, нередко средства массовой информации подливают масло в огонь, провоцируя последних на преступления. Происходит это, когда за дело берутся некомпетентные журналисты, не знающие корней проблемы, не отвечающие за то, пишут или говорят, одним словом, не ведающие что творят. Пропаганда нетерпимого отношения к животным также преступна, ибо, вносит свой весомый вклад в ужесточение нравов в обществе в целом.

Люди, опекающие животных, особенно бездомных, брошенных, кормящие их и птиц, достойные уважения, это настоящие люди, люди с большой буквы. Их не оскорблять и не осуждать надо, а ставить в пример. Они олицетворяют собой духовное здоровье нации, как точно и емко сформулировал однажды автор статьи о таких «белых воронах», опубликованной в «Известиях». Как врач - психоневролог могу констатировать, что это нормальные люди. Да, они «белые»! По больше бы «белых ворон», меньше стало бы черного воронья.

Воспитание ребенка в изоляции от животного мира - это ненормальное воспитание, воспитание самолюбцев, эгоистов, которые, если и не проявляют поначалу явной жестокости, то в дальнейшем все равно будут холодно относиться не только к животным, но и к своим родителям. В старости те на себе почувствуют это и поймут, что неправильно воспитывали детей, но будет поздно.

Работники дезстанций, дезотделений, ЖЭКов и РЭУ, борясь с грызунами, раскладывают в подвалах жилых домов яды. Однако вместо крыс они уничтожают брошенных кошек и котят, которые находят там единственный приют, особенно зимой. Замуровываются все вентиляционные отверстия. Никаких мер по предотвращению отравлений и массовой гибели животных не принимается. Это явное проявление жестокости, за которую виновные должны нести ответственность (см. раздел «Экологические преступления» УК РФ). Кстати, совершенно забыли как будто, что кошки сами ловят крыс. То же самое касается детских и лечебных учреждений, где беспощадно уничтожают собак и кошек. Животные, ставшие бездомными (заметьте, всегда по вине человека), должны не уничтожаться, а содержаться в приютах и специально отведенных для них местах пребывания с целью передачи старым или новым хозяевам.

Отловом животных не должны заниматься субъекты (а в подавляющем большинстве это асоциальные типы), ненавидящие их. Отлов, причем только санитарный (никакого другого быть не может), должен производится милосердно, с минимальным психическим травмированием присутствующих при этом, не провоцируя у них сердечные приступы и гипертонические кризы. Реальность от этого, мягко говоря, далека, поэтому лучше отдать животное сочувствующим, они сами пристроят его - оставят на время у себя или знакомых, а потом найдут для него дом.

Значительная часть людей негативно относится к животным из-за своего эгоизма, ограниченности интеллекта, отсутствия элементарных знаний о животных, неверного представления о них. Некоторые, едва выбравшись из бараков и многонаселенных квартир, реагируют на животных истерически. Не дай Бог, к ним на подоконник сядет воробей или голубь, а если кто-то рядом еще и кормит птиц… - из окна раздаются вопли - угрозы убить и птиц и людей, которые их кормят.

Бездушное отношение к животным присуще не только обывателям, но и тем, кто занимается нравственным и эстетическим воспитанием детей. Как-то зимой я подобрал умирающего котенка, которого бомж бросил об асфальт. Ближайшим оказалось здание музыкальной школы. Там мне удалось остановить кровотечение, но котенок находился в коматозном состоянии (глубокое нарушение сознания). Работники школы велели выбросить котенка на улицу. Я взял его к себе и выходил. Он подрос и стал членом нашей семьи. Проходя мимо этой школы, я вспоминаю историю с котенком.

Встречаются люди, которые не любят животных из-за того, что страдают невротическими расстройствами и испытывают необоснованный страх: как бы не заразиться! Причем их аргументация настолько примитивна, что доходит до крайнего абсурда, свидетельствует о наличии у них психических отклонений. Есть больные с навязчивыми идеями и страхами. Одни, например, боятся заразиться орнитозом от птиц, глистами, лишаем от кошек и собак и т.д. Иные настаивают на том, что СПИД и сифилис передается от птиц, поэтому они увечат и убивают их. Никакой коррекции эта категория не поддается, переубедить таких субъектов невозможно.

Мы коснулись лишь малой части многообъемлющей проблемы жестокого обращения с животными. Многое осталось «за кадром». Как видим, проблема эта касается и детей и взрослых. Она имеет большое моральное значение, характеризует нравственное содержание общества”.