Юнги огненных лет. Юнги в вов Мальчик юнга орден красной звезды

Заранее прошу простить за несколько пикантную "освещенность" этого вопроса. Речь пойдет о гомосексуализме на парусных кораблях той якобы, романтического времени. Сразу росается в глаза профессиональные обьединения матросов по всему миру. А ведь это профессионалы зарабатывающие довольно опасным делом в ту, якобы романтическую эпоху. (по моим домыслам парусники это остаток той предыдущей цивилизации, тогда еще не технотронной, да и наличие "профсоюзов", контрактов (в то время!) наводит на мысль, что до нас еще были более могущественные цивилизации использующие сезонные ветры. кстати карта пири райса тому подтверждение. в самом деле, откуда взялось такое большое количество профессионалов матросов? кому интересно пусть попробует запомнить названия разных там мачт, рей, и такелажа.) но это отвлечение от темы, простите..
итак юнга на корабле, зачем? почему? Ведь это достаточное суровое место.
Что бы примерно приблизиться к разгадке присутсвия на корабле смазливого юноши, надо рассмотреть мужской коллектив. Например в тюрьме, армии, ну и корабле. Чем отличается коллектив мужчин? Отсутсвием женщин...понятно для чего они нужны.. по физиологии как мужчины, так и женщины необходима сексуальная разрядка, ну и тренировка определенных органов. как говорят для здоровья -раз в неделю. (на практике мудрые врачи рекомндуют тр раза в неделю общение определенным образом с женщиной). Понятно что в мужском коллективе нет женщин, и поэтому находят замену. в тюрьме все понятно и про это известно, там употребляют мужчин проституток (вольных или невольных). но что делать на корабле?
кстати многие авторы обходят этот вопрос (или переводчики). Они упоминают о черепахах, пингвинах..
Один мой знакомый сказал по этому поводу, что отказ употреблять свинину в позднем исламе связан именно с предварительным употреблением свиньи не в качестве мясного продукта, а для снятия напряжения известных органов.
кстати на востоке существовал "интитут" батчаниятсва (бача-мальчик для половых снощений), что логично в чисто мужском обществе. и даже во время "гражданской" войны красные азиаты вовсю занимались этим в мечетях.
вот мы и подошли к тайне присутсвия юнки на корабле.
спрашиваеться, зачем он нужен? как мужчина он еще не силен, роль принеси подай отлично может исполнить и стюард-кок или кто там у них.
Все дело в том, что матросня снимала сексуальное напряжение различными способами: с помощью "дуньки кулаковой", либо принуждение к сожительству. (кстати ремарк описал подобное в книге " на западном фронте без перемен"(война 1914), там случаи гомосексуализма отмечались в лагерях военопленных. А поскольку самцы не изменились, то справедливо утверждать, что это было и ранее.
матросня это быдло, а вот капитан, и его помошники белая кость- дворяне...и вот именно для их удовлетворения и служил смазливый мальчик на побегушках.
(думаеться здесь в большинстве случаев все было на "добровольной" основе. ведь судя по романам романтики грезили морем и мужественный капитан был авторитетом. далее проще...либо капитан и его помошники либо матросня. такова суровая реалия тех времен.
а так конечно все красиво подано, любовь к морю, там, возможностьстать капитаном (это не дворянину то?). конечно море романтичнее нежели постоянный скотный двор или плантации. да и многочисленные рассказчики упускали эту хммм интимную деталь...(куды ж ты денешся с корабля в море?)
каков же вывод всей этой басни? Это не ода гомосексуализму, а нормальный логический домысел (какое хорошее старорусское слово, сразу смысл виден). если проще, то всегда стоит видеть за красивым внешним фасадом гнилое убранство внутри.

Рецензии

Вы глупы и неотесаны как якорь.
Естественно, что гомосексуализм был развит во всех мужских сообществах долгое время лишенных женской ласки.
Поэтому древние не считали сие грехом.
А вы вдруг с парусниками...
Парусники так долго, как АПЛ не ходили в автономке и прошу заметить, что если матросы американского флота переебали пол света, то наши истинно публико морале трахали матрас.
Мало мужикам проблем в море еще и в порт не зайдешь, дабы в борделе оттянуться.
Это наше министерство здравоохранения должны были резиновых теток с внешностью Терешковой понаделать...
Ан нет...
Только постановление партии и правительства...
А космонавты на боевом дежурстве по полгода?

СССР ставил эксперименты на живых людях и ушел от ответа...

Никаких дьявольских как и ангельских логик нет и быть не может.
Есть просто логика, товарищ буфетчик...
Это я вам тестик на предмет кругозора подбросил...

Курочкин Дмитрий Васильевич

В архангельской школе № 32 состоялось знаменательное событие - более сотни учащихся начальных классов были торжественно приняты в "юнгаши". Этому празднику предшествовала кропотливая многолетняя работа, в которой приняли активное участие самые разные организации и люди. Программа "Соловецкие юнги", в рамках которой и прошло это мероприятие, родилась в год 65-летия со дня основания школы юнг на Соловецких островах...
На состоявшемся празднике именно ветераны были самыми почетными гостями. Не скрывая слез, они с гордостью и волнением передали Вахту памяти школьникам, тем мальчишкам и девчонкам, в руках которых будущее Российского флота. Обращаясь к детям и взрослым, бывший юнга Северного флота Дмитрий Курочкин сказал:
- Сегодня я вспомнил нас, пятнадцатилетних мальчишек, в те далекие годы. Мы теряли близких, и наша Соловецкая школа стала нам родным домом, а товарищи и преподаватели - семьей. Война не щадила ни взрослых, ни детей. Но мы отдавали свою молодость, свою жизнь за вас. За то, чтобы вы никогда не знали боли утрат. Я в годы войны служил на торпедных катерах мотористом. Сначала на Балтийском флоте, затем на Севере в Полярном. Окончил свой морской путь на гражданских судах. Но до сих пор для меня остались светлыми воспоминания об учебе в школе юнг. Мы желаем вам семь футов под килем по мирному морю. Желаем здоровья, успехов в учебе, и помните, что с сегодняшнего дня вы - юнги Северного флота! А это звание многое значит, ко многому обязывает. Надеемся, что вы не подведете и продолжите наши традиции...

Курочкин, Дмитрий Васильевич (бывший игрок команды "Водник", соловецкий юнга, участник Великой Отечественной войны; 1927 - 31.12.2009).

Лазарчук Константин Петрович

Эти слова из популярной некогда песни для Константина Петровича Лазарчука имеют особый смысл. Они -- о его юности, опаленной двумя (!) войнами. Сначала -- Великой Отечественной, потом -- войной с Японией. А служить белорус начинал... вместе с известным советским писателем Валентином Пикулем. Впрочем, обо всем по порядку.

Школа на Соловецких островах

В 1928 году родители Константина Лазарчука уехали из родной Беларуси в Сталинград, на строительство тракторного завода. Там закончил школу, начал учиться в ремесленном училище на электрика. По окончании был направлен на завод -- ремонтировать танки Т-34. А в перерывах между сменами обивал пороги военкомата, просясь на фронт. "Куда, мал еще", -- отсылали его.
И вот в мае 1942 года Народный комиссар военно-морского флота Н.Г.Кузнецов подписал приказ о создании школы юнг с дислокацией на Соловецких островах в Белом море. Брали в нее комсомольцев 15-16 лет. Правда, Пикуль в своей биографии указывает, что он поступил в школу в 14 лет -- возможно, добавил себе год при оформлении документов.
В июне 1942 года в школу юнг записали и Константина Лазарчука. Пароходом по Волге их отправили в Ярославль, оттуда - поездом в Архангельск и снова - пароходом на Соловецкие острова. Сюда съехались ребята из разных городов страны -- Москвы, Ленинграда, Сталинграда, Архангельска и многих других. 1 сентября начались занятия. Обучение юнг шло по разным специальностям и продолжалось год. Константин Петрович выучился на торпедного электрика.

Каждое утро, приходя на занятия, ребята пели свою любимую песню, написанную одним из воспитанников, -- Александром Сатосовым:

"Мы, юнги флота, крепки как бронь!
За честь народа пойдем в огонь.
Фашистским зверям мы отомстим,
В победу верим и победим!"

В свободное от учебы время ребята строили землянки для жилья. Дело это было непростое, ведь почва там - как камень. Техники не было, все делали вручную - корчевали пни, долбили ломами и кирками землю, ворочали огромные валуны, валили лес. Здесь, на стройке, и познакомился Константин Петрович с будущим писателем Валентином Пикулем. Ветеран вспоминает, что парень это был простой, душевный. Да и после войны, на встречах по случаю юбилеев школы юнг, тогда уже знаменитый на весь Союз писатель вел себя по-дружески. Когда 20 июля 1990 года Константин Петрович прочитал в "Известиях" о смерти Валентина Пикуля, был расстроен до глубины души. Он до сих пор хранит эту пожелтевшую вырезку...

Торпеда для врага

Константин Лазарчук два года служил юнгой на лидере "Тбилиси", выполняя боевые задания в Тихом океане. Во время войны с Японией он служил на эсминце "Расторопный".

Принимал участие в освобождении Южного Сахалина, порта Отомари, Курильских островов, Северной Кореи, портов Юки и Парамушири. В задачи экипажа входила высадка десанта, установка мин, обстрел берега противника. Бывало так, что, высадив десант и возвращаясь на базу, их эсминец обнаруживал вражеские суда. С командного мостика данные о местонахождении цели поступали к Константину Лазарчуку, он через специальные приборы передавал их на торпедные аппараты. И производилось торпедирование. Таким образом было уничтожено немало вражеских судов -- как военных, так и транспортных, везущих противнику продовольствие и другие вещи.
Благодаря действиям команд, в составе которых служил Лазарчук, врагам был нанесен существенный ущерб. В опасных ситуациях оказывалось и их судно. Попадали под обстрел авиации, ответный огонь с берега противника, но, к счастью, серьезных потерь не несли.
Константин Петрович хорошо знал свои обязанности торпедного электрика, ни разу не допустив просчета в работе. В военных условиях это многого стоит. "Бывало, готовим десант к высадке на берег, я вижу - некоторые даже с автоматом обращаться не умеют. Думаю, дали бы лучше мне, я бы пошел. Но нельзя, у каждого на корабле свои обязанности", -- вспоминает ветеран.
8 лет прослужил Константин Петрович на флоте. Ему советовали: иди учись на офицера, служи дальше. Но в 1950-м году он решил - пора домой, в Беларусь. И вернулся в родной Минск, где живет по сегодняшний день.

У ветерана - вся грудь в наградах. Самыми ценными из них считает орден Отечественной войны II cтепени, медали Ушакова, Нахимова, "За оборону советского Заполярья", "За победу над Германией", "За победу над Японией". В день 9 мая он обзвонил и поздравил бывших юнг, с которыми когда-то постигал азы морской науки. Кстати, таких ветеранов в Беларуси - буквально единицы. А потом, надев матроску с наградами, отправился на праздник в город. В такие дни к нему всегда подходят люди, просят сфотографироваться вместе, рассказать о том, что пережил в годы войны. И он готов к таким встречам. Ради тех, кто не дожил до Великой Победы, кто отдал за нее свою молодую жизнь. Ради мирного будущего. Ради нас с вами...

Лаптев Валентин Александрович

Скорей на фронт!

«Как бы прибавить годика два…», - думал ученик ремесленного училища связи Валентин Лаптев, когда началась Великая Отечественная война. Хотелось на фронт, где его отец и брат. Но и два прибавленных года проблемы не решали: всего 14 лет.
Тогда с друзьями из училища решил создать группу для выполнения спецзаданий фронта. Доверили пацанам делать запалы для гранат. Когда мальчишки принесли сдавать готовые пять тысяч запалов, бывалые рабочие на заводе «Двигатель революции» удивились: «Не может быть! Где вы их взяли?»
Работа кипела, но мечта о фронте не покидала. И вдруг прослышали, что начался набор в школу юнг. «Только на море!» - решил Валентин. Но какое море с его зрением - минус два… Медицинскую комиссию прошел вместе с другом, обманув врачей.
И вот, наконец, эшелон в Архангельск.
«Кто чувствует, что слаб духом и телом - шаг вперед. Вас ждут каторжные условия жизни», - предупредили командиры перед отправкой. Некоторые мальчишки делали этот шаг, но большинство твердо стояли в строю. Ведь отцам на фронте еще тяжелее.

Море начинается в землянке

В числе 360 мальчишек-горьковчан Валентин Лаптев в июне 1943-го оказался в Соловецкой школе юнг, созданной приказом наркома Военно-морского флота адмирала Николая Кузнецова.
Командиры рассказали, что учить их будут по специальностям радиста, моториста, рулевого, артиллерийского наблюдателя, боцмана. Выдали форму. Мальчишки, а большинству из юнг было по 16 лет, с удовольствием мерили тельняшки. Жили в землянках. По восемь часов в день - теория по специальности и надоевшие в школе математика и физика, затем практика, а ночью то и дело подъем по боевой тревоге, чтоб служба медом не казалась.

Начальник смены за ночь по несколько раз поднимал по тревоге. - Вспоминает Валентин Лаптев, - Так надоел, что мальчишки ему один раз коробку с муравьями в постель подложили, а потом привязали спящего к койке и понесли топить в прорубь. «Братцы, я больше не буду!» - кричал. Топить мы его, конечно, не собирались.
Некоторые не выдерживали условий учебы, просились домой. Морской романтикой в сырых землянках не пахло. Оставались самые закаленные и стойкие.
- В бане времени давали тридцать минут, - рассказывает Валентин Александрович. - Надо было не только помыться за полчаса, но и постирать белье и тельняшку. На двадцать пять человек - семнадцать шаек, один кран, да шланг с паром. Одной рукой голову намыливаешь, а другой за шайку держишься, чтоб не увели. А где сушиться? Натягивали друг на друга сырые тельняшки, так и сохли. Идем строем, то и дело команды: «Ложись! Бегом! Воздух! Запевай!»

Телеграмма от Сталина

Юнги получали по восемь рублей жалованья. Деньги, кроме как уплатить 20 копеек комсомольских взносов, тратить было некуда. Всей школой перечисляли жалованье на строительство торпедного катера. Однажды всю Соловецкую школу юнг построили. Командир с гордостью зачитал приветственную телеграмму от Верховного Главнокомандующего. Сталин поблагодарил юнг за то, что перечислили 160 тысяч рублей деньгами и 40 тысяч рублей облигациями. Будет у школы свой именной катер, - пообещал Верховный.
И снова на обед супец из надоевшей трески и перловка.

Валентин Лаптев до сих пор носит с собой фотокарточку Сталина. С ним она была всю войну, у сердца, вместе с комсомольским билетом.

«Нам весь флот завидовал!»

Валентин Лаптев после десяти месяцев учебы попал, как и хотел, на Северный флот, мотористом в бригаду торпедных катеров. Только что получили по ленд-лизу американские катера «Хиггинс». Экипаж - 12 человек. Два торпедных аппарата. Скорость - 40 узлов в час, три мощных двигателя. А вот толщина брони всего 17 миллиметров, и палуба из слоеной фанеры.
- Нам весь флот завидовал, - говорит Валентин Лаптев. - Нападаем, когда хотим, уходим - когда захотели. Мы больших кораблей не боялись, только самолетов. Случалось, что после налетов до двухсот пробоин на палубе насчитывали. Одеты мы были тепло: шерстяное белье, канадское обмундирование и непромокаемый лидеролевый костюм сверху, только нос и глаза наружу. Но катер в походе все время заливало, надстройки покрывались льдом. Был случай, когда матроса смыло в море вместе с пушкой.
Катера уходили в море на месяц, сопровождали конвои, охотились за вражескими транспортами. На счету катера, на котором служил Валентин Лаптев, было четыре потопленных корабля противника. Однажды бригада потопила четырнадцать транспортов из фашистского конвоя.

Продолжение следует.

Обращение к выпускникам нахимовских училищ. 65-летнему юбилею образования Нахимовского училища, 60-летию первых выпусков Тбилисского, Рижского и Ленинградского нахимовских училищ посвящается.

Пожалуйста, не забывайте сообщать своим однокашникам о существовании нашего блога, посвященного истории Нахимовских училищ, о появлении новых публикаций.

Во время Великой Отечественной войны свою землю защищали не только взрослые, но и совсем юные патриоты. Сколько детей воевало – в точности не известно. Многие из них приписывали себе годы, чтобы выглядеть старше и попасть на фронт - сражаться за свободу родной страны. Другие, оставшись сиротами, попадали под опеку бойцов боевых подразделений. Они жили с солдатами, участвовали в боях и даже выполняли тайные задания. Их называли детьми полка, а на флоте – юнгами.

Наш рассказ - об одном из тех подростков, кто в годы войны был юнгой на военном торпедном катере – Валерии Лялине.

Один в порту

К середине войны он остался полным сиротой. Его мама погибла во время авиационного налета фашистских истребителей и бомбардировки завода, на котором работала. Отца, командира, убили на фронте. Весной тысяча девятьсот сорок третьего года паренек одиноко скитался в порту города Батуми, здесь он и встретил лейтенанта Андрея Черенцова.
Валера умолял взять его на торпедный катер ТКА-93, на котором Черенцов был капитаном. Конечно, бывалый морской волк сначала не хотел брать ребёнка на судно. Не детское это дело – воевать! Но вспомнив свое сиротское детство и посоветовавшись с товарищами, решил принять мальчика в команду. Капитан хотел при первой же возможности устроить Валерку в школу юнг. Ведь никто не мог и представить, что совсем скоро парень сможет управлять катером, овладеет моторным делом и станет полноценным членом команды.

На войне не бывает поблажек

Уже в сентябре того же года Валька, как ласково называли парня старшие боевые товарищи, совершил свой мужественный поступок.
Моряки получили задание - освободить от опасного заграждения порт в Новороссийске. Все члены команды хорошо понимали опасность этой операции и запретили мальчику принимать в ней участие. Ночью под шквальным обстрелом немецких захватчиков торпедный катер в необходимом месте высадил солдат. Затем в Геленджике, взяв на борт двадцать пять новых десантников и груз боеприпасов, судно отправилось назад в Новороссийск.

Несмотря на то, что фашисты подтянули к новороссийскому порту минометы и артиллерию, судно настойчиво прорывалось через стену шквального вражеского огня. Уже почти у причала один из моторов катера был поврежден осколком снаряда, порвало маслопровод.
Катер потерял управление. Ситуация грозила бедой! Медлить было нельзя, а лишних рук не было. И тут Валера Лялин, который тайно все же пробрался на судно, когда забирали вторую группу бойцов, метнулся ремонтировать маслопровод.
В мясорубке морского боя второй мотор тоже вышел из строя, капитан был ранен, большая часть команды погибла, снаряды рвались по оба борта катера! У тех, кто еще оставался жив, гасла последняя надежда на спасение, когда парень доложил об успешном ремонте одного из моторов! Катер снова был на плаву, в подвижном состоянии и смог дотянуть до берега.
Но торжествовать было рано. После высадки десантников, полузатопленный катер отправился в обратный путь. В дороге капитан потерял сознание, и судно стало неуправляемым. Несмотря на колоссальный физический труд, управление на себя взял юный Валерка.
Только налегая всем своим небольшим телом, он мог вращать штурвал, а чтобы видеть направление движения, пришлось встать на ящик. Собрав всю свою силу, несмотря на боль в руках и нечеловеческую усталость, герой довёл катер в порт назначения.